[tsukiyomiyumichika]

My angel
Автор: Akuma-chan
Бета: fiery dreamer
Фэндом: Super Junior
Персонажи: Итук/Хёкдже
Рейтинг: PG-13
Жанры: Слэш (яой), Ангст, AU
Статус: закончен
Описание:
«Я Ли Хёкдже» - блондин отошёл, давая мне возможность прочитать. Этот ответ мне ничего не дал. Он, видимо, это понял, поэтому добавил внизу ещё одну фразу. «Я ангел Божий»

Мужчина вздохнул и посмотрел вокруг себя. Он ещё сам не до конца понимал, зачем ему это. Но, решив не отступать, он пошёл дальше по белому коридору. Нужный ему кабинет находился в самом конце, поэтому шаги эхом раздавались по всему коридору. Дойдя до кабинета, мужчина набрал в лёгкие побольше воздуха и постучался.
- Войдите, - тихий голос из-за двери.
- Здравствуйте, - вошедший зашел и сразу поклонился. – Вы доктор Хань Ген? Я Пак Чонсу…
- Да, я помню о вашей записи, присаживайтесь, - психолог жестом указал на кресло. Сам он сел напротив, между ними стоял небольшой столик.
- Хичоль, - позвал Хань Ген. – Принеси, пожалуйста, чай.
- Я тебе что, секретарша?! – заорал парень из соседнего кабинета, однако через пять минут зашел с подносом в руках в кабинет, шибанув дверь ногой. – Нате вам ваш чай. Ещё раз позовешь, выкину с окна. Высота нормальная, пятый этаж. Ладно. Я по… - его взгляд остановился на Чонсу. Сначала Хичоль полностью осмотрел его, а потом схватил за подбородок и посмотрел в глаза. Целую минуту он смотрел в удивлённые карие глаза, словно искал там что-то. Только когда Хань Ген положил ему руку на плечо, Хичоль отпустил пациента и, как ни в чем не бывало, скрылся за дверью. Чонсу, не сразу отошедший от шока, вопросительно посмотрел на доктора.
- Не обращайте внимания. Это его обычное поведение. И если он Вас так сильно напугал, то проношу свои извинения.
- Ничего страшного, - Итук, как называли Чонсу его друзья, сделал глоток из чашки. Его глаза нервно забегали по кабинету. Он не хотел рассказывать свой секрет кому-то. Его могут посчитать психом, сумасшедшим, ему не поверят. Но зачем он тогда пришёл сюда? Выхода нет, нужно разбираться в своей проблеме. Чонсу начал искать начало своей истории. Он снова тяжело вздохнул и поднял глаза. – Я вижу, вы готовы, - психолог вытащил ручку. – Говорите.
- Я не знаю, поверите ли Вы, но.. .– Чонсу снова сделал паузу подбирая слова. Его колени немного дрожали, указательный палец бил по столу. – Но я видел ангела. Даже не так. Я общался с ангелом и успел сильно к нему привязаться.

* * *
Такие дни называют самыми худшими в жизни и если бы не та судьбоносная встреча, я бы тоже его так назвал. Меня бросила девушка, которой я хотел сделать предложение, обогнали в повышении, денег не хватало до следующей зарплаты, вдохновение покинуло меня в самый ответственный момент. В общем, получилось как в кино. Но это произошло со мной в реальной жизни. Я вернулся домой очень поздно, в нетрезвом состоянии – пытался в баре скинуть всю тяжесть дня. Еле попал домой. Я зашел в комнату и сразу упал на кровать. Я пытался лежа раздеться и не разглядел, что кто-то есть около окна. Понял, что за мной наблюдают, только когда начал засыпать, так как почувствовал на себе пристальный взгляд. Я резко сел и посмотрел в ту сторону. Существо около окна просто смотрел на меня, а затем подняло руку, и через несколько секунд я потерял сознание.

Утром я проснулся абсолютно без головной боли, что редко бывает после трех-четырех бутылок соджу. Воспоминания остались, даже слишком чётко я всё помнил, но я сразу всё списал на пьяные галлюцинации. На работе мне сообщили, что тот парень отказался от повышения, хотя такого не бывает, поэтому должность получаю я. Моему счастью не было предела, я разве что только не скакал по офису от счастья. Конечно же, такое дело нужно было отпраздновать с друзьями, но я почти ничего не пил, так как не хотелось снова увидеть пьяное воображение. Домой я снова вернулся поздно и зачем-то, зайдя в комнату, бросил взгляд на окно. Я сразу застыл, мой взгляд наткнулся на два бездонно-карих глаза. Я долгое время не мог оторваться этих глаз. Они словно бездна, а я падал в неё, причём очень долго. И я снова потерял сознание.

На следующий вечер он снова пришёл. Стоял всё там же. И так каждый день в течении двух недель. Он просто стоял там, ничего не говоря, ничего не делая. А я вдохновлялся его видом, его глазами, его присутствием и печатал длиннущие статьи. Я не включал свет в комнате, боялся его спугнуть, боялся увидеть его настоящего, хотя всё равно было сильно любопытно. Иногда я пытался осветить его экраном ноутбука или светом с коридора, но это был лишь обман самого себя.
На семнадцатый день моё любопытство всё-таки взяло вверх. Ведь всё это время я даже не представлял, кто это, просто позволял ему находиться в своей комнате. Зайдя в комнату, я сразу нашёл взглядом его прекрасные глаза. Не разрывая зрительного контакта, я нажал на выключатель. Когда комната озарилась светом, он, вопреки моим страхам, никуда не исчез. Наоборот, он отошёл от своего любимого места и сел в кресло.
А я не мог оторвать от него взгляда. Моим ночным гостем был молодой юноша. Необычайно притягательный. Он выглядел немного хрупко из-за узкой талии и худых рук, но когда я начал смотреть внимательнее, я испугался. Сзади него, на кресле, стене шкафу, рядом с ним была огромная тень. Тень двух огромных крыльев, они словно росли из его спины.
- Кто? – шёпотом спросил я. Но он молчал, только смотрел мне в глаза. Тогда я спросил чуть громче и настойчивее:
- Кто ты? – но его пухлые губы не разомкнулись в ответе.
- Кто ты, чёрт возьми?! – совсем громко, с нотками истерики, спросил я. Два больших крыла испугали меня настолько, что я боялся даже двинуться, поэтому мне срочно нужен был ответ. От страха меня немного трясло. Парня немного передернуло, и он наконец отреагировал на мой вопрос. Он поднялся с кресла. Испугавшись, я сделал неуверенный шаг назад, но ночной гость пошёл в другом направлении, к зеркалу. Вытащив из ниоткуда перо, он начал писать на отражающей поверхности.
«Я Ли Хёкдже» - блондин отошёл, давая мне возможность прочитать. Этот ответ мне ничего не дал. Он, видимо, это понял, поэтому добавил внизу ещё одну фразу.
«Я ангел Божий»
Я был напуган, но, почему-то, после этой фразы я успокоился. Может потому что я верующий, хотя ведь не настолько как Шивон, или он сам по себе выглядел неопасно, помимо его крыльев. Я сделал несколько шагов к нему.
- Я не боюсь тебя, - зачем-то сказал я. Он лишь окинул меня изучающим взглядом и снова начал писать на зеркале.
«Ты ещё колеблешься. Но если ты захочешь, я приду к тебе завтра снова». Хёкдже повернулся к окну и растворился в воздухе. Я хотел его остановить, но понял, что он прав. Во мне еще остался страх, и немного неуверенности. Я всё ещё боялся его. Я рухнул на кровать, пытаясь успокоить свои мысли. С одной стороны, он тот, в чьё существование верят, но его ещё не доказали научно. Он ведь неземной. Я не знаю, что он может сделать, не знаю, какой силой он обладает. Я совсем не знаю, кто это, книги могут врать.

Но с утра я проснулся с твёрдой уверенностью, что хочу его видеть. Я не знал, как ему это передать, поэтому написал на зеркале чёрным маркером и пошёл на работу. Домой я вернулся раньше, чем в последнее время, но его не было. Я сильно расстроился, до боли в сердце, поэтому решил выйти и немного погулять на улице. Мне сильно хотелось его снова увидеть. Словно он наполнял мою жизнь теплом и уверенностью на целые сутки вперёд, помогал мне, одним только присутствием. Бросив взгляд на небо, я заметил, небольшой лучик света. Я зажмурил глаза и хотел загадать желание, но понял, что это затея глупая, поэтому моментально отмахнул от себя желание такого глупого поступка. Когда я открыл глаза, я заметил, что что-то приближается к моему окну. Моё сердце стало биться гораздо быстрее не только из-за того, что я резко бросился обратно домой. Я знал, что это был он, чувствовал.
Я забежал в комнату, даже не снимая обувь. Он стоял около зеркала, смотря на гладкую поверхность, в которой не отражался. Не контролируя себя, я подбежал к нему и обнял. Я был несказанно рад тому, что он прилетел. Я сильно сжимал его в объятиях, отмечая про себя, что сердце у него не бьется. Я хотел прижать его ещё сильнее, пока не почувствовал руки, пытающиеся меня оттолкнуть. Я отошёл от него, хотя сделал это совершенно нехотя.

Хёкдже посмотрел на меня. В его глазах был целый хаос эмоций, но сильнее виднелось именно извинение.
«Прости. Но к нам прикасаться нельзя. Люди сразу сгорают. Я могу лишь ненадолго это предотвратить. И то, с уроном для себя», - написал он на зеркале.
- Я не знал, прости. Я виноват. А почему ты пишешь на зеркале? Ты не можешь говорить на человеческом языке?
Ангел мягко улыбнулся.
«Мой голос смертелен для человека»
- Прикосновения опасны, голос смертелен… - немного возмутился я. – Ты же ангел, разве вы опасны для человека?
«Многие люди так считают. Я думал, ты умнее»
- Нет, я понимаю, что ты всё-таки неземное существо, но ты всё-таки ангел. Разве ты не должен дарить жизнь, прощение, ну или хотя бы просто оберегать, не делать ещё больнее.
«Ты говоришь про других ангелов. Про хранителей. А я каратель. Ангел, наказывающий грешников. Так что я опасен в любом случае».
- Тогда почему ты пришёл ко мне? – пытаясь скрыть испуг, спросил я.
«Я не знаю» - после некоторого размышления написал он. «Но я не пришёл тебя убивать». Я расслабился. Через некоторое время, когда я бросил взгляд на часы, я ужаснулся. Было уже час ночи. А утром снова на работу. Не обращая внимания на его присутствие, я переоделся и лёг по одеяло.
- Ты будешь тут всю ночь? – спросил я, вспоминая ощущения из детства. Когда ты чистый, только смыл с себя грязь уличных догонялок, шлепаешь к кровати в одном халате. Когда не можешь уснуть, поэтому мама читает тебе увлекательные сказки. Когда в твоей жизни не было забот. Ангел тепло улыбнулся и кивнул. Его лицо сильно напомнило мне лицо моей покойной матери, поэтому я немного привстал от удивления. Но Хёкдже уложил меня обратно и поцеловал в лоб. Я окунулся в детские воспоминания и моментально уснул.
Так начались наши совместные вечера. Он приходил ко мне ровно в одиннадцать, и укладывал ближе к часу. По его просьбе, я освободил комод, что бы ему было легче писать на зеркале. Но это ему почти не понадобилось, так как я почти у него ничего не спрашивал. Мы сидели в полной тишине. Я, сидя на кровати, читал книги, работал, рассказывал о прошедшем дне. Он всегда улыбался так, словно уже знал всё это, но меня это не останавливало, я любил почесать языком. Иногда мысленно сравниваю его с мебелью. Сам себя за это ругаю, но ведь действительно схожести есть. Он всегда молчит. Но его присутствие очень важно. С ним просто уютно. Я просто хочу, что бы он был со мной. Всегда. После нашего молчания, которое гораздо лучше любого разговора, по телу всегда разливается приятное тепло, всегда чувствуешь себя счастливым. Я домой возвращаюсь только ради него. Ради его глаз, ради его улыбки, ради его приятного молчания. Именно так прошли три месяца. Благодаря нему я стал лучше работать, так как его присутствие – это как муза. Но я также стал терять друзей. Я просто от них отдалился. И самое страшное, что меня это совершенно не беспокоило. Мне не нужен был никто, кроме него. И видимо из-за такого отношения всё стало меняться.
Это случилось в воскресенье. Я не знал чем занять до его прихода. В половине одиннадцатого стал считать минуты, секунды до его прихода. Когда стукнуло одиннадцать, я, как маленький ребенок перед елкой, сел на кровать перед окном. Но он не приходил. Я нервно смотрел на часы каждые десять секунд. Сидеть в собственной комнате, на собственной кровати было совершенно иначе, словно это было что-то чужое. Неуютно. В душе с каждой секундой нарастала паника. Я не знал, куда себя деть. И когда я уже собирался бросить всё к чёрту и попытать его найти, он запрыгнул в комнату и упал на пол. Сначала я испугался, но заметив кровь на его руке, сразу попытался помочь ему встать. Посмотрев на него полностью, я ужаснулся. Он был весь в царапинах, из некоторых ещё сочилась кровь.
- Хёк, - я посадил его на комод. – Что случилось?
Он слабо улыбнулся и покачал головой, пытаюсь показать, что всё в порядке.
«Не беспокойся» - дрожащей рукой написал ангел. – «Всё это скоро само заживет».
Не я никак не мог успокоиться, глядя на его истерзанное тело.
- Может принести воды? Промыть раны?
Он усмехнулся в ответ и покачал головой.
«Мне не поможет, просто подожди».
Я сверлил его взглядом. Его раны медленно заживали. Почему глядя на него, я испытывал чувство вины. За его раны, за его состояние, за то, что ему пришлось в таком состоянии лететь ко мне, что бы не оставлять меня в одиночестве. Чувство вины засело во мне и перерос в комок в горле. Из глаз потекли слёзы, но я сразу вытер их. Но чувство вины уходить не хотело, поэтому слёзы хлынули ещё сильнее. К ним ещё прибавилась какая-то непонятная боль в сердце.
«Пожалуйста, не плачь, это не твоя вина» - одними губами, безмолвно, сказал Хёкдже. Он аккуратно, костяшками пальцев, стёр слёзы с моих щёк. Я схватил его руку и, поддавшись непонятному чувству, начал целовать его пальцы. Но даже будучи в бреду, заметил, что заживление его ран приостановилось. Я вспомнил, что касания запрещены и нехотя отпустил его.
- Прости, я забыл, - виновато отпуская голову, сказал я. Ответом была его понимающая улыбка. Хёкдже поднял ноги на комод и прикрыл глаза. Я последовал его примеру и прикрыл глаза, ложась на кровать. Несмотря на его шумное, непривычное для меня, дыхание, в комнате вновь стало уютно. Я попытался наслаждаться этой тишиной, но из-за изнуряющего любопытства и не исчезнувшего чувства вины это совсем не удавалось. Я открыл глаза и посмотрел на ангела. Раны на нём почти зажили, однако он всё ещё тяжело дышал, глаза были прикрыты.
- Ты мне не рас... не напишешь, что произошло? - Хёкдже в ответ отрицательно покачал головой, не открывая глаз.
- Почему?
Ангел открыл глаза и как-то странно посмотрел на меня.
- Это тебя не касается, - написал он на зеркале, поцеловал меня в лоб и выпрыгнул из окна. Я не хотел его отпускать, но после поцелуя не смог даже пальцем пошевелить, не то что подняться с кровати. Через 3 минуты я провалился в сон.
День не задался. Я всё время думал об ангеле, поэтому не смог сосредоточиться на работе. Несмотря на это, я специально задержался, чтобы вернуться домой тогда, когда он уже будет ждать меня. Но вернувшись домой, меня охватило разочарование. Хёкже не пришёл. Я попытался себя успокоить, что, возможно, карать грешников тоже работа, что на ней тоже можно устать. Но он не появился и в последующие пять дней. Вроде бы всего пять дней, но для меня они были подобны аду. Я не мог нормально работать, не мог спать без него, не мог есть, не хотел двигаться. Полная пустота. Я не мог без него, он словно забрал с собой часть меня. Я хотел его, хотел ощущать его присутствие, хотел быть рядом с ним. На шестой день я не смог пойти на работу. Тело слишком ослабло. Ко мне сразу же прилетели мои донсены: Сонмин, Реук и Кюхен.
Но от их заботы становилось только хуже. Они мельтешили перед глазами, пытались что-то сделать, но они мне не нужны. Они не дадут мне того, чего я хочу. Я накричал на них и выгнал из квартиры. Они ещё некоторое время стояли под дверью, пытались попасть в квартиру, но через некоторое время всё-таки ушли.
Дурак.
Они же не виноваты. Но я сорвался именно на них. Хотя в тот момент я вообще плохо соображал. Слишком трудно это становиться в последнее время. Я думаю только о нём. Это просто сумасшествие какое-то. Или...любовь? Можно ли влюбиться, нет, полюбить ангела? Можно ли существовать без него? Ангелы оказались совсем другими, какими о них думали люди, поэтому ответы на данные ответы я не смог найти, незаметно для себя, погрузился в сон.
Проснулся только к вечеру. Маленькая стрелка часов только попала к отметке 11. Я еле открыл глаза. Сейчас должен был прийти он. Пришёл бы, если бы не пропал. Я не хотел вспоминать, что его сейчас нет со мной. Но небольшое движение слева заставило меня резко встать и посмотреть в ту сторону. Хёкдже взобрался на комод с ногами и пытался поудобнее сесть. Увидев его, я засветился от счастья. Из головы исчезли все мысли, слабость тела забылась, а в животе начали порхать бабочки. Я хотел обнять его, но, вспомнив про правило, сказал лишь:
- Я так рад, что ты пришёл.
Он улыбнулся мне в ответ. Боже, как я люблю эту улыбку. Эту широкую улыбку с виднеющими дёснами. Она всегда такая искренняя и открытая. Почему-то, взглянув на эту улыбку, я понял, что действительно люблю его. Посмотрев в его глаза, я решил сказать это прямо сейчас:
- Хёкдже, я так скучал, - его улыбка стала немного извиняющейся. – И мне кажется, за твоё отсутсвие я понял, - его глаза испуганно расширились. – Я люблю тебя.
Ангел еле отошел от шока. Он был так растерян и напуган, что я испугался, что он может снова исчезнуть. Хёкдже заметил, как я напрягся, попытался улыбнуться и написал на зеркале:
«Не бойся, я не уйду».
И я снова почувствовал счастье, оно разливалось по телу и я смог нормально соображать только тогда, когда почувствовал тепло на своей руке. Это Хёкдже пытался поднять меня за руку. Между нашими руками было намотанное на его руку одеяло. Ангел головой мотнул в сторону кухни.
Через несколько минут мы уже были на кухне. Я сидел за столом, а ангел копошился в холодильнике. Он поставил передо мной тарелку с рисом и рыбой, видимо Вукки что-то приготовил до того, как я его выгнал.
- Значит, опасна в тебе не температура твоего тела. Для человека опасна именно твоя кожа. – Хекдже, сидящий напротив, утвердительно кивнул. Общаться с ним так стало ещё интереснее, так как теперь он писал на столе, вверх тормашками для самого себя, из-за чего его почерк стал почти нечитаемым. Так мы просидели до четырёх часов утра. Когда маленький солнечный лучик поднялся над горизонтом, а небо стало медленно окрашиваться в розовый, Хёкдже резко поднялся, одной рукой схватившись за голову. Его лицо исказила гримаса боли, он еле передвигая ногами, направился к окну. Я пытался помочь ему, но он лишь отмахнулся. Он сел на подоконник, одними губами сказал «Прости. Я вернусь» и вылетел в окно.
На следующий день он пришёл только к одиннадцати. Его тело снова было в ранах, на щеке фиолетовый синяк, глаз еле открывался из стекающей со лба крови, правой рукой он держался за левое плечо. Хёкдже сразу вытащил перо и написал на стекле, не слезая с подоконника:
«Не подходи ко мне, пожалуйста».
Но я ослушался его. Я вытащил со шкафа своё самое толстое одеяло, укутал в него сопротивляющегося ангела и положил на кровать, рядом с собой.
- Теперь ты похож на странный кокон, - сказал я. Он слабо улыбнулся в ответ.
- Тебе точно не нужна никакая помощь? Сам регенерируешь?
Ангел несколько раз кивнул и безмолвно сказал:
«Спасибо за заботу». Хёкдже слабо шевелил губами, поэтому я не сразу понял, о чём он говорит. Ангел прикрыл глаза и целый час лежал не двигаясь. По истечении этого часа его раны действительно все зажили, осталась только засохшая кровь. Я сходил за водой и тряпочкой стал вытирать его лицо, чтобы хоть как-то помочь, так как гадкое чувство вины до сих пор не отпускало меня. Когда я очистил его лицо, Хёкдже медленно открыл глаза и благодарно кивнул. Немного копошился под одеялом – менял позу, но не покинул своего «кокона».
- Могу я дотронуться до твоих волос? – спросил я, поддавшись какому-то странному чувству. Хёкдже неуверенно кивнул. Я облокотился об его подушку, лёг к нему поближе, но не касаясь его, и стал медленно перебирать его белые пряди. Волосы были мягкими, приятными на ощупь и совсем не горячими, как его кожа, а наоборот прохладными, как весенняя трава. Я чуть расслабился, но пытался быть предельно сосредоточенным, чтобы не коснуться его кожи. Ангел блаженно улыбался. Сердце забилось быстрее от такого вида. Обычно он серьёзен или сосредоточен, но сейчас он полностью расслаблен в моих руках.
- Хёкдже, ты не расскажешь мне, что произошло? Мне больно видеть твои раны.
Ангел отрицательно покачал головой, не открывая глаз, но его лицо стало немного напряжено.

Когда маленькая стрелка часов почти дошла до трёх, я услышал тихий шепот за окном. Я удивленно посмотрел в ту сторону. Громкость была такой, словно шептались сидя у меня на подоконнике, но там никого не было, а под окном они сидеть просто не могли, у меня шестой этаж. Хёкдже зашевелился рядом со мной, его движения были немного нервными, глаза испуганно расширены. Он схватил с тумбочки книгу и написал на обложке:
«Хочешь я тебе спою?»
- Разве твой голос не опасен?
«Когда я пою, то нет. Я могу спеть на своем языке. Так тебе спеть?» - он улыбнулся, но скрыть тревогу в глазах не смог. Я неуверенно кивнул. Тревога из его глаз стала медленно переливаться мне в душу. Я чувствовал, что он хочет от чего-то меня защитить. Ангел сел, скинул с себя одеяло и начал петь. Его голос с первых нот ворвался мне в душу. Разливался по телу, вызывал мурашки. Проникал во все клетки моего тела, вызывая какую-то непонятную слабость. Сначала я пытался сопротивляться, но затем сдался этой силе и отправился в царство Морфея.

Проснулся я от звонка будильника. Голова всю ночь болела, будто я всю ночь бился от стенку. Я еле поднялся и поплелся в душ. Под струями холодной воды я пытался восстановить события прошлой ночи. Это давалось с трудом. Каждое воспоминание отдавалось сильной болью. Я еле вспомнил всё до конца, громе голоса ангела. С того момента как он открыл рот, мне словно заложило уши, а глаза застелила пелена. Я срочно выпил таблетку и пошел на работу, пытаясь размышлять о чём угодно, только не об ангеле. Какие либо мысли о нём приносили новую головную боль. Я с головой окунулся в работу.

Домой я вернулся поздно, надеясь его увидеть, как и в тот раз. Я тешил себя надеждами, что он скоро придёт, стоит всего лишь подождать дня три-четыре. Но я каждым днем было все хуже. Мне было больно. Больно от одиночества. Каждый вечер ожидания тянулся нереально долго, каждый вечер меня словно резали тупым ножом. Хотя душевная боль гораздо больнее, чем это сравнение. Я ждал его, но с каждым вечером дыра в сердце всё увеличивалась. Я не мог без него. Через две недели его отсутствия я начал существовать. Делал всё на автомате, видел мир в серых тонах, хотя уже наступила весна. Каждый раз, когда я садился на кровать, я вспоминал его. Когда смотрел в зеркало, на комод, вспоминал его. Вспоминал его, когда возвращался домой. Я начал бить посуду, рвать простыни, пытался хоть как-то успокоиться, но я даже сам не понимал своих действий. Тогда ко мне снова пришли мои донсены. Они действительно спасли.
Все трое переехали ко мне. Реук готовил еду и прибирал дом, особенно ему было сложно первые дни, когда осколки валялись по всему дому.Кюхену пришлось писать за меня статьи, хотя он был совсем далек от этого. Сонмин успокаивал мои истерики и мешал рушить всё, что попадется мне под руку. Ему даже пришлось взять отпуск, чтобы весь день сидеть со мной. Когда младшие возвращались домой, мы вместе садились на кухне и разговаривали. В первые дни им пришлось насильно меня кормить, но потом всё нормализовалось. Они никогда не спрашивали, что произошло со мной, они просто рассказывали, что с ними происходило всё то время, пока я с ними не общался. Отвлекали меня своими разговорами, возвращали в мою жизнь краски. У них это очень медленно, но получалось. Через месяц они вернулись в свои квартиры, но по прежнему после работы приходили разговаривать со мной.
День рождения устроили мне тоже они. Хотя, кроме них я никого и видеть не хотел. Парни всё приготовили для меня, пока я был на работе, сами начали всё убирать, когда мы закончили. Они отправили меня в комнату со словами: «Хен теперь старый, ему нужно больше отдыхать». Я улыбнулся немного обидной шутке и направился к себе. Открыв дверь, улыбка сразу сползла с моего лица. Я замер, поражено смотря на него. Но быстро пришёл в себя и закрыл за собой дверь.
- Хёк… - еле смог выговорить я. Это действительно был он, стоял здесь в моей комнате. Хёкдже стоял около кровати, полностью облаченный в черное. Его бледная кожа стала ещё светлее, лицо осунулось, словно он не ел две недели. Ангел посмотрел на меня извиняющимся взглядом, его глаза застилали слезы. Он только открыл рот, чтобы что-то сказать, но начал сильно кашлять, держась одной рукой за подоконник. По звуку было понятно, что кашель дерёт ему горло. Я хотел подойти к нему, но мне что-то мешало двигаться, словно держало меня. Он поднял голову, перестав кашлять, и я увидел дорожку крови, стекающую с его губ. Я отвел взгляд от его истерзанного тела и посмотрел на окно. Но я не смог увидеть небесной глади. Я видел его крылья. Из-за его спины были видны два больших серых крыла. Но на краю одного крыла виднелся маленький огонек. Его крылья сгорают.
- Чонсу, - прошептал Хёкдже. Я услышал его голос?!
- Хёкдже…Я слышу тебя? Почему?
- Чонсу, - слова давались ему с трудом. – Чонсу, прости меня. Я причинил тебе много боли, но, пожалуйста, подожди еще немного. – он подошел ко мне и легонько коснулся моих губ. Это даже нельзя было назвать поцелуем. Не успел я что либо осознать или сделать, как он уже растворился в воздухе, словно видение. И только пепел на полу, от его крыльев и одно серое перо доказывали, что мне это не показалось.

* * *
- Чем больше проходит времени, тем больше я понимаю, что всё что со мной происходит, похоже на бред, - горько ухмыльнулся Итук. – Но ничего поделать с собой не могу. Он не отпускает меня. Словно… Я будто чувствую, что не могу его предать. Я жду его. Прошло много времени с тех пор, как он появился в последний раз. А сегодня, как бы глупо это не звучало, ровно год с того дня. Как он пришёл в первый раз. Я псих, доктор?
Ханген, совершенно не делавший в блокноте каких либо записей, один раз черкнул на листочке ручкой и ответил:
-С Вами всё в порядке. Могли даже не приходить.

Чонсу вышел из здания с мыслью, что пришёл сюда не зря. Выговорившись незнакомцу, он почувствовал себя немного легче. Ничего дельного доктор ему так и не ответил. Фактически выгнал из кабинета, но так как-то даже лучше. Журналист быстрее вернулся домой, чтобы не попасть под обещанный синоптиками дождь. Ему повезло – первый капли дождя стали падать тогда, когда он перешагнул порог подъезда. Также заработал долго не работающий лифт. Удача сегодня явно на его стороне. Итук улыбнулся неплохому дню и зашел в лифт. Его мысли занимала новая статья о новых подростковых увлечениях, хотя ему уже давно хотелось напечатать что-нибудь про ангелов. Но он журналист не того плана, да и не разрешат печатать его статью, он чувствует, какой сумбурной она может получиться. За своими мыслями он не сразу обратил внимание на небольшой черный комочек около его двери. Он посмотрел вниз только тогда, когда почувствовал, что дверь не открывается. Он наклонился, что бы разбудить незнакомца. Но, увидев выглядывающую из под чёрного капюшона белую чёлку, остановился. «Комочек» проснулся сам и поднял голову. Чонсу забыл как дышать, когда снова увидел этот взгляд. Он снова видел глубокую пропасть карих глаз.
- Хёк... – еле выговорил он. Гость слабо улыбнулся в ответ.
- Хёк, я так скучал, - Чонсу обнял блондина. Из его головы моментально вылетело всё. И долгие дни ожидания и даже обиды за долгое отсутствие. Ему просто нужен был его Хёкдже. Просто рядом и ничего более.
- Чонсу… - выдохнул гость. – Прости. За долгое ожидание и боль, что причинил тебе.
- Ничего. Главное, сейчас ты здесь, - Итук сильнее обнял своего возлюбленного. Он почувствовал лопатки худого тела и небольшие шрамы на его спине. Итук неосознанно провел по ним сквозь ткань. Тут должны быть его крылья. Но их нет. Есть только сам Хёкдже. Его Хёкдже. Его ангел, спустившийся с небес.

P.S.
- Уже закончил? - спросил Хичоль, заходя в кабинет.
- Мог бы и постучаться для приличия, - ответил Ханьген не поворачиваясь. – Я надеюсь, что у него всё хорошо.
- Я тоже на это надеюсь, - хитро улыбнувшись, сказал Хичоль.
- Так, ты что-то знаешь, я чувствую.
- Да. Но вряд ли тебе расскажу.
- Ты сможешь мне отказать? – спросил китаец, обнимая своего парня со спины.
- ТЫ наглый. Но по большой любви я тебе всё-таки расскажу. Я был на небесах. Ангела по имени Ли Хёкдже там нет. Уже, - улыбнулся Хичоль, поворачиваясь к окну, позволяя своим крыльям отразиться тенью на стене.